Повернуться лицом к себе – это познать самого себя.

Еще в Дельфах оракулы говорили: "Познай себя". Соприкоснувшись с таинством жизни, с величием жизни, человек всегда говорил о самопознании. Все мудрецы говорили о самопознании. Истина человека начинается в самопознании, и он может вернуться в подлинность. Познавая себя, человек может вернуться к собственной подлинности, куда бы ни шел, где бы ни находился, как бы ни заблуждался, и стать самой осознанностью.

Если когда-либо осознанность появлялась на земле, она очень сильно влияла на человечество, двигая человеческий прогресс, духовный прогресс. Человек обучался самому лучшему, и все лучшее в человеке именно от людей осознанности. Они дарили людям вершины, показывая, что есть человеческая подлинность, показывая, как жить человеку на земле.

Возврат к подлинности происходит лишь тогда, когда мы поворачиваемся лицом к себе. Когда мы узнаем собственное лицо, мы узнаем лицо жизни, мы узнаете лицо смерти. Мы узнаем это в самом себе, не по писаниям, не по книгам, переживая жизнь так, как есть, внутри себя, различая, распознавая то, что происходит в нас самих.

Вступая на путь самопознания, мы обращаем взгляд во внутрь самого себя, и при этом живем своей обычной жизнью. Мы вглядываемся во внешнее, слушаем внешнее, живем во внешнем мире, но одновременно наблюдаем и свой внутренний мир. Наше постоянное внимание, как обоюдоострая стрела, направлено во внешнее и одновременно во внутреннее. Зная, что каждое мгновение жизни что-то вызывает в нас и изменяет нас, мы становимся чувствительными и внимательными к тому, что с нами происходит, обучаясь обращаться с самим собой.

Только тогда, когда мы уже обучены обращению с самим собой, мы начинаем подлинно, по-настоящему страстно, с любовью, с пониманием, с душевной щедростью всматриваться в себя. Мы тогда впервые себе интересны. Если мы не интересны себе, то нас не может интересовать никто другой. Это закон. Если мы не любили себя, мы не можем любить никого. Мы можем употреблять лучшие слова, которые изобрело человечество. Гениальные поэты писали о любви, и мы знаем как это красиво, как это невероятно красиво. Мы будем говорить о любви лучше, чем они, но это не значит, что мы любим.

Настоящая любовь начинается с самого себя. Когда мы с пониманием смотрим, слышим, чувствуем самого себя, то начинаем ощущать единство с этим миром. Только тогда мы становимся способны ощущать другого человека. Человек никогда не знал, что, не узнав себя, он не в состоянии знать мир. Он жил под немым укором, его осуждало все и вся, говоря ему – эгоист! Это предупреждение, и оно гласит: "Ты не должен любить себя, ты должен любить всех!".

Произошел самообман. Мы не можем любить всех, и никого в частности, пока мы не будем любить себя, пока мы не уделим внимание себе. Это наше развитие, это не прихоть, не желание – это развитие человека. Нам было отказано в самом главном, в развитии человека на земле. Человек должен, открыто, откровенно, знать и любить себя. С этой любовью он будет добрым по отношению к другим людям от внутренней щедрости, оттого, что он щедр для самого себя.

А так, не зная себя, не зная любви к себе, получается, что один нищий, требует от другого нищего любви и внимания. И существуют правила игры, формальные браки, формальные отношения, где люди договариваются, и никто не нарушает правил, избегая таким способом одиночества и пустоты, живя на краешке скамейки, на краешке жизни. Это мелко и оскорбительно для человека, для самой жизни, величие и необъятную глубину которой, мы рождены познать.

Страх любви

Страх любви возникает у людей очень заинтересованных в любви. Они связывают с любовью осуществление всей своей жизни и условия для великолепного, красивого, добротного существования. Они стремятся к любви, но подавляют это в подсознание. Из-за такого подавления и возникает страх любви.

Это происходит очень рано, еще в детском возрасте, когда у ребенка начинается процесс полового созревания. В этот период он читает соответствующие книги, смотрит соответствующие фильмы и становится взволнованным любовью. У него появляется надежда, что когда он подрастет, то обязательно встретит большую, красивую и счастливую любовь. Так вводится идеал любви.

Когда вводится идеал любви, все надежды этого ребенка связываются с любовью. Вводится такая вершина, которая никогда достигнута не будет. Ставка так высока, что любовь становится несбыточным наваждением, а идеал - прокрустовым ложем. Ребенок этого не осознает, это происходит на подсознательном уровне.

Идеал превышает все человеческие нормы, он слеплен из определенных образов, из определенных книг, из определенной поэзии, из определенных фильмов. Ребенок начинает подбирать, каким будет этот мужчина или эта женщина, какой внешности, какого размера, как будет одеваться, как пахнуть и так далее.

Это присуще тревожно-мнительным детям. До 7-ми лет они уже сформированы. Секс начинает их беспокоить где-то к годам 12-ти – 14-ти, а в промежутке, с 9-ти до 14-ти, они создают собирательный образ своего будущего возлюбленного или возлюбленной. Готовя себя к неземным радостям с другим мужчиной или женщиной, они отдаляются от самих себя, а все надежды на другого человека начинают расти и крепнуть.

Этот собирательный образ остается на уровне подсознания в виде идеала. С этого момента ребенок закрывается, защищается и чем недостижимей он создает идеал, тем обреченней он становится на нелюбовь. Идеал становится его защитой от жизни. Ребенок утрачивает свое простодушие, невинность, чистоту и закрывается таким способом, чтобы никогда не рисковать, чтобы никогда не ввести в свою жизнь человека другого, не идеального.

Теперь этот ребенок закрыт от других. Девочка, например, говорит: "Мне этот мальчик не нравится", то есть она предупреждает всех, что ей нравится только определенный тип мальчиков. Мальчик же предупреждает, что ему нравится определенный тип девочек. На самом деле, в них возникает страх - боязнь любви.

Такой ребенок демонстрирует себя, показывая свое равнодушие другим. У него еще есть время ждать, но напряжение, связанное с ожиданием любви, растет. При этом он сканирует и контролирует, как к нему относятся другие дети, особенно, если это красивые мальчики или девочки, и становится зависимым от их оценки. В связи с этим у него развивается тревожно-мнительный синдром. Он демонстрирует пренебрежение и равнодушие, никого к себе не подпускает, а сам мечтает и грезит о любви.

Из-за закрытости, этот ребенок везде усматривает равнодушие к себе. Теперь мир отражает его соответствующим образом, и он внутренне начинает испытывать боль. От нестерпимости душевной боли он становится еще равнодушнее, не проявляет себя, не развивается полноценно, не взрослеет и закрывается еще больше. Теперь он не верит, что любовь ему вообще когда-нибудь случится.

Однажды к нему приходит любовь. В определенном возрасте, другой мальчик или другая девочка говорит: «Я тебя люблю!». Но он не может открыться, он рад бы, он ждал, пусть не идеал, он так хотел, так мечтал, заглядывая во все глаза, но теперь… Он не знает что делать, у него нет адекватности, нет понимания, как поступить, он боится той боли, которую познал внутри самого себя.

Этот ребенок болеет душой. Теперь, он или категорически отказывается от отношений, боясь, что его бросят, или атакует другого. Если это девочка, и к ней подошел мальчик, она начинает демонстрировать пренебрежение, равнодушие, показывая, что не заинтересована в нем. В то же время, она внутренне цепляется за него и страдает, не зная как поступить, и не имея возможности открыться перед другим человеком, перед другим зеркалом. Эти дети попадают во внутреннюю трагедию.

Человек не может жить без любви, ему должен случаться большой опыт любви. А получается так, что уже взрослый человек, из-за нарисованного в детстве идеала не может ни с кем сблизиться. Во всем для него спрятано разочарование, всюду ловушки, везде закрытые двери. Он либо демонстративен, либо прячется, то есть сплошные крайние степени. Он не может открыться, так как знает душевную боль, и равнодушие по отношению к себе. И когда к нему приходит любовь, он не может согреться, потому что никто не соответствует идеалу, существующему в его подсознании.

С психикой не играют. Детей необходимо обучать так, чтобы в их жизни не было места собирательным образам. Ум - это виртуальный мир, если в него кто-нибудь что-нибудь привносит, то это остается на всю жизнь. Не понимая этого, из лучших побуждений, ум ребенка с рождения заполняют всевозможными представлениями, идеалами и эталонами, которые не имеют никакого отношение к реальности.

В результате, эти дети, а затем уже и взрослые, не могут жить полноценно. Всю жизнь они хотят любви, нуждаются в любви и избегают ее. Встречая любовь, они не согреты ею, и не верят, что их любят.

Забота

Забота - это показ нашей расположенности по отношению к другому, но, обязательно, в расчете на что-либо. Забота никогда не бывает без расчета. Расчет делается на то, что другой человек (ребенок, муж, любовник, друг, подруга) оценит нашу заботу и когда-нибудь сторицей воздаст нам. Внешне это условие может быть не выставлено, но на уровне подсознания происходит накопление: что и сколько мы для него сделали.

Наш ум – великий бухгалтер, он подсчитывает, сколько раз мы посвятили себя заботе о другом человеке. Поэтому рано или поздно ему будет выставлен счет. Мы всегда будем ожидать, что он нас отблагодарит и вернет с лихвой все то, что мы в него вложили.

Если мы находимся в осознанности, наш ум не считает, мы знаем, что все, что мы делаем для другого - мы делаем для себя. Мы ни о ком не заботимся, мы знаем, что все изначально делаем согласно самим себе. И это, как дыхание, это наша необходимость поступать таким способом, любить, благодарить, воспевать.

Тогда у нас существует и другая сторона, когда мы можем в любой момент сказать "нет". То есть, мы делаем для другого столько, сколько нужно, адекватно моменту. Мы заботимся о нем, но когда энергия заканчивается, мы говорим "нет", и наше "нет" по силе, равноценно нашему "да". И тогда мы никому в жизни не предъявим счет, потому что всегда будем знать, что стали внутренне богаты именно благодаря этой заботе о другом. Нам это было необходимо, мы делали это для самих себя.

И мы не станем рассчитывать на то, что нас отблагодарят. Если другой благодарит, мы будем праздновать его и скажем в ответ: "Спасибо, ты замечательный человек, у тебя хорошая, добрая душа. Со мной ты, или нет - я тебе просто люблю, а то, что ты позволил мне о себе заботиться, и это великое чудо, потому что я без этого был бы беднее".

Если этого нет, то вся наша забота превращается в накопление на другого человека разочарования, злости, гнева, ревности, обиды, обладания для последующего предъявления счета. Мы рано или поздно начинаем его контролировать, и злимся, если он отдаляется от нас. Ведь столько заботы было посвящено тому, чтобы им обладать, чтобы он принадлежал нам, а он это не оценил и теперь уходит к другому человеку, другой женщине, другому мужчине, не считаясь с нами. И от этого мы просто начинаем сходить с ума, попадая в невроз, потому что истинной мотивацией нашей заботы было обладание.

Обида

Мы богаты эмоциями, мы богаты всеми видами проявления себя, и можем обижаться. Но мы не делаем это простодушно, прямодушно, откровенно, искренне, и тогда обида становится буфером, из-за неумения откликаться на ситуацию.

Если нас обидели, обида должна быть выражена немедленно. Достаточно в тот же момент нам произнести: "Я обиделся! Я разозлился!", и обида сразу же проявится в сознательной части. Тогда энергия обиды не уйдет в подсознание - она изымается.

А что делаем мы? В момент обиды мы защищаем собственное "я", свою идею о себе, как будто на нее покусились, пошатнув наш авторитет, который мы же в себе и носим. Обида выставляется как буфер, и мы замыкаемся. Как только это происходит - энергия обиды уходит в подсознание и становится злопамятностью. Мы не откликнулись на ситуацию, и в результате, начался накопительный процесс, который энергетически очень ядовит. У нас образуется рана, практически язва. Мы носим ее в себе до тех пор пока она не созреет, как созревает плод, а после набрасываемся на обидевшего нас в прошлом человека и выставляем ему счет. Наш агрессивный выпад проявится в том, что мы станем рассказывать ему, какой он «никакой» и разрушать его представления о себе, оскорбляя и нанося удары по его авторитету.

Что произошло? - мы вступили с этим человеком в психоэмоциональную петлю, он стал нашим дополнительным психологическим грузом. Теперь мы постоянно сверяемся с ним, контролируем его. Он, буквально, находится внутри нас, и мы уже свою жизнь не живем.

Контроль, идеи, страх за свое лицо - мы все это тащим в себе, не проживая собственную жизнь. Опасность не в том, что мы можем нанести удар другому человеку, а в том, что теперь перед каждым, кто встретится на нашем пути, мы начинаем внутренне сжиматься, боясь за свое лицо. И все наши агрессивные выпады - это проявление нашего подсознательного недовольства тем, что мы когда-то промолчали, затаили, не выразили простодушно, не открылись, не были естественны.

Жизнь – это, в любом случае, отношения, и проявлять себя, выражая то, что есть в данный момент необходимо, чтобы не загружать подсознание.

 

Неуспех

В жизни неуспеха нет. Есть или понимание того, что происходит в реальности, и никогда неуспехом не бывает, или отсутствие этого понимания. Неуспех может существовать только тогда, когда мы в подсознании имеем идею об успехе.

Что это за идея? Однажды, оглянувшись вокруг себя, мы увидели, что возможности другого человека превышают наши возможности: то есть все, что имеет другой, на наш взгляд, сильно превышает то, что имеем мы. С этого момента мы инфицированы и не собираемся жить своей собственной жизнью - нам колет глаза чужой достаток. Теперь мы должны будем задействовать ненависть, зависть, злобу, гнев, желание опорочить другого и начать культивировать, сами того не понимая, идею об успехе.

Идея об успехе - это идея о том, какие деньги мы должны иметь, какие наряды носить, где отдыхать, то есть, как украситься, чтобы превысить ту ступень, на которую мы поставили себя в результате нашей же самооценки. Как только эта идея вводится в подсознание, то все, что мы имеем, становится неуспехом. Образуется колоссальный разрыв между нашей жизнью и нашими представлениями о том, какой она должна быть.

Идея перфекционизма и стремление нашего «эго» к превосходству поощряются и культивируются всеми способами, посредством честолюбия, амбиций, зависти, злобы, гнева и ненависти для того, чтобы человек всегда находился в погоне за успехом. Но есть жизнь, а успех существует только в нашей идее. Как только у нас возникает идея об успехе, сразу же появляются неуспех и наша неуспешность в жизни, мы начинаем отвергать собственную жизнь.

Но каждый из нас может раскрыть свою уникальность только при одном условии – принимая собственную жизнь тотально, от начала до конца. Мы становимся душевно здоровыми людьми, когда, в каком бы, казалось, безвыходном положении мы ни находились, нами осознается, что наша жизнь - принята. С этого момента начинается достоверное путешествие в жизнь. Если она не принята такой, как есть, то для нас закрываются все двери: мы озабочены тем, какими должны быть, и забываем, кем являемся, а потом даже не вспоминаем о самом себе.

Если мы не приняты собой такими, как есть, для нас остается только мир успеха и неуспеха. Тогда, что бы мы ни достигли в своем успехе, будучи на вершине материальных благ, признания, славы и почета, о которых даже не мечтали, наш подсознательный ум, который начал это соревнование со всем миром, будет оглядываться и смотреть, не опередил ли кто. Если кто-то опередил, то это пронзит нас болью, и мы будем карабкаться дальше и дальше. Тогда, вся наша жизнь заключается в том, кто кого обгонит, мы поражены соперничеством в самое сердце и наш мир - это мир, в котором мы конкурируем со всеми.

Но рано или поздно, сколько бы человек не соревновался с другими людьми, есть, обязательно, крайняя ступень, где, оглядываясь, он понимает, что его вложения не стоили выеденного яйца. Даром эта гонка не обошлась - он разрушен внутри себя и знает это. И проведя так годы на земле, в конце жизни человек понимает все. Даже если не понимает, то перед смертью ему открывается, что его жизнь была пустым жестом. То, что у нас есть в реальности – это исходная точка, и пока она не принята, у нас нет никакого шанса прожить свою жизнь достоверно.

Надежда на исключительные отношения

Надеяться на исключительные отношения - это иметь идею об исключительных отношениях и претендовать на тонкость и деликатность в отношениях с другим человеком. Это полагать, что когда из отношений исключены гнев, конфликты, обман, нежелательные поступки, то есть, исключено всё, что, считается негативным, то остаются только исключительно позитивные отношения.

Но в таких отношениях не будет живости. Даже если кто и подарит нам такие исключительные отношения, в них не будет, по сути, самого человека, потому что человек в своей необъятности - это не только проявление любви и нежности, это и норов, и гнев, и обида, и злость. Он иногда приятен нам до восторга, иногда невыносим до отвращения - у человека есть крайние полюса.

Когда мы не приемлем крайностей, то стараемся придерживаться середины, придерживаться средних тонов в отношениях с другими людьми. Мы контролируем себя в уме и проявляем только то, что принято, то, что положено, объясняя это чертами характера. И мы так привыкаем к этой малости проявлений себя, что претендуем на исключительность отношений - чтобы характер другого был мягким, чтобы с нами всегда соглашались, чтобы всегда говорилось "да", а не обратное.

Мы предпочитаем исключительные отношения по одной причине - когда не готовы жить в неизвестном, не готовы исследовать другого человека. Он - незнакомец для нас, и мы этого боимся. Зачастую, являясь незнакомцами для самих себя, другой тем более является для нас незнакомцем. А женщине надо постоянно отражаться в глазах мужа, ложиться с ним в постель, готовить ему еду, воспитывать детей… Мужчине надо находиться рядом с женой, исполнять супружеские обязанности, а он не всегда этого хочет…

Мужчина и женщина не всегда нуждаются друг в друге, они не всегда в радость друг другу, потому что никто не может любить другого 24 часа в сутки. Отношения охлаждаются, вспыхивают вновь, за приливом следует отлив. Осознавая это, мы будем внимательны к себе и другому, мы будем открыто говорить, общаться, находить взаимопонимание, и наши отношения будут развиваться и углубляться.

Надеясь на исключительные отношения, мы фактически избегаем живости отношений. Мы хотим, чтобы они были предсказуемы, чтобы другой был всегда мягок с нами, а каков он на самом деле по отношению к нам, нас не интересует.

Жить - это, значит, развиваться. Жить с другим человеком - это бесконечно развиваться самому и развивать отношения с другим, если мы на это способны. Эта способность даётся тому, кто внутренне согрет любовью, кто имеет трепетное сердце - человеку жизненному, разумному, интуитивному, проникновенному, прозорливому.

В противном случае нам остается надеяться на исключительные отношения, надеяться на то, что всё в нашей жизни будет предсказуемо, что это убережёт нас от душевных ран и не позволит непредсказуемому и неизвестному нас коснуться. Но тогда нас не коснется сама жизнь, потому что она и является неизвестным, в котором нам нужно согласиться жить и расти.

Ультиматум

Ультиматум – это условия, причем предварительно поставленные, по каким правилам игры мы собираемся любить, дружить, заниматься сексом, растить детей и т.д. Ультиматум – это крайняя степень условия, когда проявляется наша обусловленность.

Мы говорим, что это поддержано нашими принципами и считаем, что это правильно, что это хорошо. Однако, на самом деле в этот момент у нас присутствует упертость, ограниченность, мы ничего не видим дальше собственной идеи, и поэтому можем позволить себе такую «барскую» роскошь - поставить другому человеку ультиматум. Но это – тонкий вид насилия. Он поддержан нашей обусловленностью, нашими взглядами и убеждениями - мы что-то выделили как принципиальное, а, на самом деле, там скрыта наша алчность, наше желание осуществления себя посредством другого. Мы насилуем другого человека в этот момент. Мы не собираемся дружить с ним, мы не собираемся любить его - мы ставим ему ультиматум. Мы унижаем его и этим наносим урон.

Говоря другому человеку, что «я буду с тобой на таких-то условиях», мы, тем самым, вступаем с ним в психоэмоциональную петлю. Он, в силу желания быть с нами, или в силу каких-либо других причин, находясь в зависимости от нас, вынужден говорить: «Хорошо. Пусть будет по-твоему». Теперь отношения будут строиться только на наших условиях. Мы хотим быть победителями. И все это прикрыто маской порядочности, добропорядочности, доброго отношения, чистоты понимания и уверенностью, что именно так правильно. А то, что мы сделали в этот момент с человеком – никакого значения не имеет.

Но жизнь обмануть нельзя. Жизнь – это высочайший разум. Как только мы перестанем ставить ультиматумы - мы никогда не позволим другому человеку поставить ультиматум нам. Мы все будем делать от сердца. Мы будем чувствительны, внимательны. Когда мы увидим, что отношения закончились, мы скажем: «Все закончилось. Я тебя обожаю. Спасибо тебе. Мы прошли путь, и если бы не ты в моей жизни, она бы многое потеряла».

Мы вырастем сами, и поможем вырасти другим. И не надо специально взращивать благодарность и признательность, потому что, не ставя никаких условий, не ставя ультиматумы, - мы никогда не позволим поставить их нам, а благодарность родится сама. И это будет наша жизнь, подлинная жизнь - отклик на другого человека.

Страх поражения

Страх поражения – это страх, что разрушится то, что мы спроецировали. Это страх нашей проекции, нашего желания, которое убежало в будущее и настроило воздушные замки. И теперь, когда это сделано, мы идем и боимся, что сейчас одним движением, одним словом, одним дуновением ветерка все будет разрушено.

Мы боимся смертельно, потому что до того, как событие произошло, мы уже его «нарисовали» в своем собственном уме. Как известный архитектор, мы создали воздушный замок из наших представлений и идей, и отработали в нем все - вплоть до мельчайших деталей, до ручек и замочных скважин, и уже, практически, приняли объект. И теперь, когда нужно идти и встречаться с каким-то событием, каким-то человеком, каким-то фактом нашей жизни, мы знаем, что сейчас, в одну секунду, все это может быть разметено на части. Поэтому человек так вздрагивает, так боится, так всего избегает - он сохраняет себя и свой самообман до последнего, чтобы никто не нанес ему поражение, не разрушил.

Какое поражение? Чему поражение? Поражение тому, что не существует? Мы должны приходить свободными от своих грез для того, чтобы видеть то, что есть, а не безумствовать по поводу того, чего нет, и сохранять то, чего нет. Но мы так не живем, потому что наш ум уже все заранее упаковал, настроил, создал и принял, и теперь остальному там просто нет места.

Мы говорим о любви, о том, что у нас глубокие чувства, что мы хотим быть вместе, но не имеем никакого понятия о том, что для этого к другому надо идти «босиком», «обнаженным», чтобы у нас ничего не было, никаких заготовок и проекций - пусть другой расскажет, пусть другой покажет, и мы все услышим, если в нас ничего нет. А из-за того, что мы все предварительно выстроили в своем уме, все является препятствием для того, чтобы слышать и видеть все так, как оно есть на самом деле.

Наши проекции ушли на уровень подсознания, в наше «подполье», и теперь мы воспринимаем все только через их призму. Как мы будем слышать то, что говорит другой человек? Он может намекать на то, что он не любит, что у него есть другая или у нее есть другой, но мы уже не услышим. Мы будем стоять, буквально, во сне собственных представлений и идей, потому что мы хотим сохранить собственную идею о себе.

Нужно иметь разум и видеть каждый момент таким, каким он есть на самом деле, чтобы потом не плакать, не «обдирать» себя и говорить, какая неудачная у нас жизнь, как нас все обманули. Все сообщено в каждый момент, ничего от нас не скрыто, вообще ничего, но мы сами закрываем глаза, чтобы не видеть, чтобы жить во сне собственных иллюзий и представлений.

Надо обучаться жить осознанно для того, чтобы иметь контакт с реальностью, и видеть только то, что есть, и, при этом, наслаждаться так, как никогда не наслаждались.

Поступать в жизни так, как мы понимаем

Поступать в жизни так, как мы понимаем - это изначально знать, что мы неумелы, и не бояться делать ошибки. Умелости быть не может. С детства нас дисциплинируют и пугают, рассказывая о том, что мы должны учиться на чужих ошибках и не делать своих. Но без собственных ошибок мы никогда не откроем того, что есть на самом деле, потому что не получим нужного контекста. Только нужный контекст может раскрыть для нас жизнь во всей ее полноте.

Поступая в жизни так, как мы понимаем, мы обучаемся доверять самому себе. Что-то у нас может получаться, а что-то нет, это не имеет никакого значения, все является результатом. Приятие этого результата позволит нам найти взаимосвязь одной ситуации с другой, мы увидим, как одна ситуация дала возможность понять другую ситуацию.

Когда мы осознанны, жизнь раскрывается для нас в единстве, а в механичном уме, все случается, как бы, разрозненно, как бы, случайно, и никакой связи во всем этом не видно. В осознанности, каждое действие, с момента нашего рождения, имеет связь в своем единстве, как бусы, нанизанные на нить.

С годами, мы жалуемся, не понимая, почему у нас такая блеклая жизнь, почему она не получилась, почему она не расцвела, почему не пришла любовь. Мы читаем заумные книги и задаем очень глубокие, метафизические, философские вопросы в надежде получить на них ответ, но не открываем для себя то, что всегда боялись делать ошибки, а значит, боялись жить.

Без ошибок, мы не сможем узнать, что является правильным для нас. То, что для кого-то правильно, для нас может быть неправильным, но страх сделать ошибку заставляет нас все время закрываться и бояться жизни. Если поступать так, как мы понимаем, и при этом видеть все, что с нами происходит, мы обязательно научимся, в нашей жизни случится много открытий, много откровений, необходимых для того, чтобы мы состоялись такими, какие мы есть, чтобы вся наша природная одаренность могла быть нам доступна.

Промах

Промах - это умозаключение, когда заранее существовала проекция, как должно было произойти то или иное событие. Конечный результат этого события уже был выношен в уме, но результат оказался не таким, как был запланирован и сконструирован на уровне подсознания.

Тогда делается умозаключение, что мы промахнулись. Это является негативной установкой, относящей данное событие в разряд безуспешности, неудачливости, в результате чего накапливается материал для сценария «побежденного». Чем больше мы делаем заключений о своем промахе, не понимая, что все, что мы делаем в голове - в жизни происходит с точностью до наоборот, тем ближе мы к роли «побежденного». Такой человек рано или поздно становится неудачником, потому что преследуется цель, вместо того, чтобы видеть то, что происходит в реальности.

Никакого промаха в жизни нет. Что бы мы ни сделали, любой негативный результат, даже самый негативный, является позитивным - на нем мы учимся у жизни. Если же мы не учимся, тогда для нас ничто не является позитивным.

Мы никогда в жизни не промахиваемся. Если мы будем сознательны, то сможем увидеть, что с самого начала мы проецировали, а результат оказался другим. И если при этом мы не «делаем выводы», а просто видим движение в уме и то, как проецируемое событие осуществляется в реальности, тогда мы становимся учениками жизни.

Промахов не бывает, все бывает так, как оно есть. А если кому-то из нас не нравится, ничего не поделаешь, это таковость жизни: если в ней что-либо осуществляется, то это и есть реальность.

Страх действовать

Действие может породить последствия. И страх действовать – это естественный инстинктивный страх перед негативными последствиями, которые могут возникнуть в результате действия. Мы можем действовать, но если наше действие явилось результатом размышлений, это означает, что мы не вышли в действие спонтанно.

Истинное действие – это спонтанность, это тотальный отклик, когда мы отвечаем на ситуацию, не опираясь на ум, всей своей тотальностью. Тогда это действие является истинным, оно немедленно завершается, не оставляя в нас психологических следов, что говорит о нашей невинности в жизни.

Нас учат: чтобы предпринять действие - семь раз отмерь, один раз отрежь. И прежде, чем совершить действие, человек много раз отмеряет. Но, отмеряя в своем мышлении, он тратит как раз ту энергию, которая предназначена для самого действия, поэтому в действии этой энергии уже нет.

Из множества вариантов, которые приходят человеку посредством мысли, он должен будет выбрать один. Этот один вариант он и воплотит в жизнь, совершив определенное действие, но оно уже будет запоздалым, оно не будет адекватным, потому что совершено с опозданием, в отрыве от ситуации. В итоге, человек совершает действие, но остаются все остаточные мысли – желания и варианты, которые он обдумывал, собираясь действие предпринять. Все это остается в человеке и уходит в подсознание, порождая беспокойство и недовольство. В дальнейшем человек встречается с последствиями такого действия, потому что, по сути, оно не совершенно.

Отсюда страх действовать - когда мы ищем опору в уме, у нас тут же возникает сомнение, нужно выходить в действие, а совершенное, безукоризненное действие уходит безвозвратно, потому, что действие – это действие, а не мышление. Найдя опору в уме, мы впоследствии сожалеем, потому что нас преследует вторая, подавленная часть наших размышлений, вариантов, идей, желаний.

Когда мы начинаем предполагать, то посредством мысли отрываем ситуацию от жизни и рассматриваем ее под микроскопом нашего ума. То есть, мы сужаем ум и наводим его на одну определенную проблему. Рассматривая часть, мы избегаем целого - суженный ум не в состоянии его охватить.

Спонтанность – это действие, рожденное из целого, это расширение ума, это позволение течь нашей энергии свободно и немедленно откликаться на ситуацию, не опираясь на мышление, тогда действие - завершено. А если мы размышляем, исследуем ситуацию, положив под микроскоп ума лишь частицу целого, пытаясь решить, как мы будем действовать, то на такую исследовательскую работу уходит львиная доля энергии. И когда мы уже совершаем действие, то в любом случае опаздываем с ответом на возникшую ситуацию. И ответ наш не может быть адекватен, потому что своевременным и адекватным ответом является спонтанный и тотальный отклик без опоры на ум.

Боль от столкновения с реальностью

Боль от столкновения с реальностью - это боль нашего "я". "Я" проецирует на реальную жизнь сквозь призму идеи о себе, и, столкнувшись с реальностью, а оно всегда будет сталкиваться с реальностью, терпит фиаско, расшибаясь об неё. Реальность всегда будет такой, как есть, в своей неприкосновенности.

Это все равно, что упорно биться о стену, пытаясь выйти. Есть двери и необходимо научиться их видеть, осознавать и выходить через двери, а не через стену.

Почему, когда мы смотрим на реальность, нам бывает больно? - мы сталкиваемся с несоответствием. Если мы наблюдаем свои проекции, свои желания - как хотели бы то или иное, как хотели бы построить свою жизнь согласно собственным представлениям, наблюдаем, как создавали их, то потом, увидев, как все это осуществляется в реальности, мы, буквально, слышим скрежет столкновения.

Отчего боль и скрежет? - оттого что наше представление столкнулось с реальностью. Оно не выдерживает никакой критики, реальность всегда остается реальностью – тем, что есть в действительности, а наша выдумка, наше представление, претерпевает полный крах, на наших глазах. Это и есть боль.

Это боль нашего эго, его бесконечный страх, потому что мы проецируем, а в жизни сплошное несовпадение - никогда не случается именно так, как мы хотим.

Говорят, чтобы пережить боль нужно мужество. Мужество заключается только в одном – в разумности, а разумность можно сохранить благодаря осознанности. Осознавая, когда мы что-либо проецируем, то искренне смотрим, как этого хотим, контактируем с самим собой внутренне, и знаем все проекции, которые мы выстраиваем. И потом, когда они разрушаются, мы также знаем, что разрушение проекций несет нам боль.

Для чего боль разрушения? - для созидания, она не против нас. Она показывает лишь то, что мы пошли неверным путем, неверно наше мышление, неверно то, что мы делаем. Она показывает, что нам нужно становится более тонкими, более чувствительными, более понятливыми.

Любое разрушение расчищает площадку новому. Теперь мы смотрим, как по- новому начинаем двигаться в жизни. Мы растем благодаря этому, благодаря этому развивается наш ум. Жизнь никогда не направлена против человека. Когда у нас забирается одно, тут же в нашей жизни создается что-то новое. Новое, становясь старым, разрушается, и мы опять видим боль, но знаем, что это неотъемлемая часть жизни.

Если мы проецируем и желаем – это просто работа нашего воображения. Проецируется то, в чем мы заинтересованы, что мы где-то увидели, что нам однажды понравилось, нужно нам это или нет. И мы наблюдаем – вот наше желание, а вот язык жизни, вот, как это в жизни получается.

И рано или поздно мы обнаружим лишь одно – что никогда, ничего не делалось против нас. Что всегда все в жизни делалось так, как необходимо, самым наилучшим для нас образом. Это без всякого преувеличения и духовного романтизма, абсолютно. Мы никогда бы не создали то, что создали, мы бы зашли туда, откуда выхода нет. И мы поймем, что все у нас получается.

Но для этого нужны чистые глаза, а они становятся чистыми, когда мы видим собственную боль, боль от разрушения, от несхожести нашей проекции, маленькой проекции, на большую жизнь, на ее масштабы. И, конечно, ответ никогда не сойдется. Зная это, мы становимся настолько разумными, что начинаем видеть все, как есть. И подчиняться этому внутренне, потому, что обязательно начнем слышать внутренний закон жизни.

Сокрытие истинного мотива

Существует истинный мотив действия, но, по представлениям человека, он выглядит неприглядно, и тогда он человеком скрывается. Происходит сокрытие истинного мотива.

Например, человек видит, что он в данный момент жаден, неуверен, испуган и ему не нравится это. Тогда он находит оправдание себе, почему он таков и пытается скрыть свои чувства от других, при этом, претендуя на то, что он щедр, уверен и смел.

Все переворачивается с ног на голову. Вместо того, чтобы знать, какими мы являемся от момента к моменту, мы начинаем выдавать одно за другое. И тогда то, что мы обнаруживаем и нам не нравится, уходит в подсознание. И каждый раз мы боремся, сами с собой, боясь показать то, что мы на самом деле чувствуем. Затем происходит механическое подавление, и мы забываем, кто мы есть в действительности.

Если бы человек не подавлял и не искажал свою внутреннюю реальность, он бы не забывал, кто он. Он бы видел, что жадность порождает щедрость, что похоть порождает чистоту секса, что лишнего в человеке никогда ничего не было, что все для чего-то дано. Просто не надо было бояться и претендовать на то, чтобы быть выше, чем сама природа.

Если бы человек согласился исследовать себя, заинтересовался собой с самого начала, он бы увидел, что все имеет: и щедрость, и доброту, и смелость и многое другое. Но человек желает сразу получить свою красоту, отрицая при этом свою вторую сторону, отказываясь от своей природы. Но так невозможно.

Из грязи рождается лотос - только не надо отказываться от самого себя. Надо оставаться такими, какие мы есть, от момента к моменту. Но человек решает, что таков, как он есть, он нехорош, что он должен стать кем-то другим, потому что никто себе не нравится. А если мы себе не нравимся, мы уже никем стать не можем - это форма неприятия себя, которая ведет нас к неврозу, ко всем видам болезней нашего ума, потому что вся наша энергия расходуется на конфликт и борьбу внутри себя.

Мы должны воспитывать наших детей в приятии себя, то есть, учить их принимать все свои стороны. Но считается, что это развращение и баловство, что ребенка, наоборот, нужно порицать, и тогда он найдет дорогу в жизни. Как ребенок сможет найти дорогу в жизни, внутренне живя в конфликте? Если есть приятие - есть различение, есть понимание, есть чувствительность, есть знание, что ему нужно от момента к моменту, потому что он внимателен к себе. Если человек внимателен к себе, он внимателен и к другому, а значит, он сможет быть с другим, у него никогда не возникнет страха перед другим. Если он понимает себя, то он понимает и другого - другой такой же человек, как и он.

А если ребенка воспитывать через отрицание, порицание и постоянно рассказывать ему, что он не такой и все не так, то он и будет не тем и делать все будет не так. Уже XXI век, а мы в восторге от того насилия, от той родительской агрессии, которую все проявляют по отношению к детям, требуя от них быть тем, кем они не являются, при этом, не видя собственных детей, не зная их способностей.

Истинный мотив не скрыт, он всегда перед нами, он всегда присутствует. Но вопрос в том, согласны ли мы с ним встретиться.

Если мы подлинные искатели, мы обязательно встретимся со своим истинным мотивом, потому что знать самого себя – это подлинный восторг. Встречаясь с истинным мотивом, мы открываем саму жизнь. Нам откроется другой человек - что движет нами, то движет и умом другого человека. И мы узнаем, что человек собой представляет. Мы никогда больше не будем обижаться, никогда не будем оскорбляться, не будем фальшивыми. Мы станем искренними, настоящими, подлинными и все наши искажения исправятся, потому что сутью является истинный мотив.

Наш внутренний мир – это наш дом и мы должны знать, что в нашем доме происходит. Мы впервые становимся хозяевами в собственном доме, когда узнаём, что происходит с нами на самом деле. Когда мы смотрим на истинный мотив, мы знаем, что нами движет, что мы от этого получаем, и что происходит с нами в дальнейшем. Перед нами находятся все наши части, и у нас есть понимание самих себя. Видение освещает наш внутренний мир и помогает наводить чистоту и порядок внутри себя.

Знание истинного мотива - это глубоко, это по-настоящему, это по-взрослому. Еще шаг, и еще шаг, и мы сможем докопаться до сути.

Сожаление

Оглядываясь назад, мы часто сожалеем о прошлом, о пройденном, о сделанном. В борьбу с реальностью вступает наша идея о том, что можно было сделать иначе: лучше, красивее, добротнее, или вообще не нужно было что-либо делать. Мы с оглядкой, критически смотрим на самих себя, видим, что могли бы поступить по-другому, и сожалеем о случившемся.

Сожаление - это вид самодиверсии, это желание все контролировать, когда нет приятия и позволения, жить так, как живется. Сожаление усугубляет неумелость в жизни.

Есть факт: что сделано, то сделано, что бы мы ни сделали на тот момент, это все, что мы могли сделать. Если нет понимания этого, проходит час, день, месяц, и мы, оглядываясь назад, уже осуждающе смотрим на прошлое. Время другое, мы уже другие, нельзя дважды вступить в одну и ту же реку, но мы слышим в уме: «Зачем я так сделал? Надо было иначе. Я сожалею об этом».

Отойдя на расстояние, мы думаем, что могли бы поступить по-другому, и начинаем разъедать себя изнутри сожалением. Но все, что было сделано на тот момент, было адекватно нам, таким, какими мы тогда являлись. Мы судим самих себя, не понимая, что ни один момент нашей жизни не может быть осужден, он получается таким в силу нашей неумелости, непонимания и бессознательности.

Осознанность никогда ни о чем не жалеет. Сделано, посмотрел и пошел дальше – идет обучение. Потому что тот, кто делал, сделал так, как надо, и мы не знаем, как это нам пригодится в жизни. Вполне может быть, то, что мы сделали, могло послужить для чего-то контекстом, и мы, находясь в осознанности, встретимся с другим полюсом, другой стороной этого же момента. Увидев такую взаимосвязь, мы поймем, что если бы не то, мы не смогли бы получить это. В осознанности мы понимаем, что, находясь в определенном физическом и психоэмоциональном состоянии, в тот момент мы не могли поступить по-другому, потому что это противоречило бы нам, и нам не за что себя судить.

Если мы не будем судить себя, мы никогда не будем судить другого. Мы будем жить без оглядки, шаг за шагом, обучаясь и приобретая опыт. В этом есть свой порядок, есть смысл, есть самый высший смысл, который может создать наша прожитая от момента к моменту жизнь.

Побег в болезни

Побег в болезни – это ипохондрия, сопротивление, страх за себя, неприятие и избегание того, что есть. Когда мы не можем увернуться от случившегося в нашей жизни факта, и не знаем, как на него реагировать, мы, вместо того, чтобы его принять, убегаем в болезнь. Мы переключаем психическую проблему на физическое тело. Нам легче болеть телом, чем открыто встретиться с проблемой. Нам легче от нее отвернуться, чем смотреть на то, что есть.

Тело следует за умом. Ум научился так нас защищать, что как только возникает психическая проблема, которая кажется нам абсолютно неразрешимой, он переключает наше внимание на тело. Мы умираем от страха, хотя могли бы оглянуться и посмотреть, сколько за это время в прошлом случалось проблем, и каких только ни случалось, но мы все пережили и благополучно дожили до этого момента. И, вместо приятия факта, вместо понимания своей жизни, неврастеничный ум переключает нас на тело.

Происходит отток внимания, и мы начинаем заниматься телом. Становится главным тело, а не та проблема, из-за которой оно заболело. Все, мы отвлеклись, но что мы сделали? Вместо того, чтобы обратить внимание на свою неумелость и несостоятельность, мы их подавили. Если мы будем проживать ситуацию так, как умеем, не переключая внимание и осознавая все, что с нами происходит, мы обязательно научимся, нам все дано, чтобы научиться. Однако избегание, сопротивление, неприятие гасит нашу осознанность.

Теперь мы будем жить на минимуме, но вряд ли это можно назвать жизнью. У нас будет вечный страх перед проблемами, постоянное избегание, сопротивление. Ипохондрия, то есть перенос внимания с психологических проблем на телесные, ведёт к угасанию интереса к жизни. Потому что, если у нас есть телесные проблемы – мы в самозабвении, мы бегаем по врачам, мы пьем лекарства, мы знаем, как заниматься телом, но ничего не знаем о том, как заниматься умом. Это истинное образование, но нам его никто не давал и поэтому нам легче заниматься тем, что нам известно - телом.

Вообще, трудно поверить, что мы сами запускает механизм болезни. И когда механизм запущен, не имеет значения, заболели ли мы на самом деле или это ипохондрия - тело начинает болеть абсолютно натурально, как если бы оно болело при патологии. Но если снять психологическую проблему, из-за которой мы начали болеть, отменяется и болезнь.

Различие заключается лишь в том, что если встретиться человек, который знаком с работой собственного ума, он сможет увидеть, что мы переключились с психической проблемы на тело, и, если он покажет нам, как это случилось, болезнь тут же проходит. Вот чем отличается ипохондрия от обычной болезни. Поэтому, надо сначала разбираться с психикой человека, а затем уже с телом. 70% наших болезней вызываются психогенными факторами, ипохондрией, и только 30% - это патология.

Комплекс неполноценности

Неполноценность можно обнаружить только в идее о собственной полноценности. Когда есть неполноценность, у человека существует компенсационная идея о собственной полноценности, с которой он отождествляется. У него по каждому пункту есть идея о том, кто он такой, и какой он необыкновенный. И когда отражение его другими людьми не соответствует этой идее, а оно никогда не соответствует, и не может соответствовать идее, его страдания и униженность бесконечны.

У такого человека существует страх быть отражённым неблагополучно. Он зависит от отражения и постоянно тревожится, беспокоясь о том, чтобы быть отраженным согласно своей собственной идее о полноценности. Если его полноценность отражена, он человечен, если нет, если кто-то отражает его не так, как он хочет, то у него возникает злость, защитная ненависть, бравада, он начинает конфликтовать.

Идея неполноценности входит только тогда, когда происходит отказ от самого себя. Это случается в раннем возрасте, когда ребёнок начинает сравнивать себя с другими детьми, когда родители, учителя, воспитатели провоцируют ребенка на такое сравнение, показывая, что «Вовочка лучше, чем ты – он аккуратен, а ты неаккуратен. Он отличник, а ты троечник, он усидчив, а ты нет».

Взрослые, воспитывая ребенка на сравнении и показывая ему, что «другой хороший, а он плохой», делают его невротиком. Пока его ум не навели определенным способом и не сказали, что «тот такой, а ты не такой», он сам не будет сравнивать, обязательно кто-то должен его толкнуть в эту пропасть. А толкают все кому не лень, потому что сравнивают своих детей, показывая, подчёркивая состоятельность других детей, и несостоятельность собственных. По сути, это неприятие родителями собственных детей, которое маскируется под воспитание. И вот таким образом, сверяя собственных детей с другими детьми, с достижениями других детей, ребёнка приговаривают на неполноценность.

Ребенок полноценен, невинен и простодушен. Ему обязательно будут доступны все его внутренние богатства, весь его внутренний потенциал, однако для этого понадобится время. И у взрослых должно быть колоссальное терпение, любовь и уважение к детям. Дети - это будущее, и они будут жить в совершенно другом мире, в другие годы, в другом информационном пространстве.

Но мы сразу делаем ребёнка невротичным, чтобы можно было им управлять, манипулировать и обладать. Однако во всем этом пропадает его уникальность, она теряется и ему никогда не узнать самого себя, свою индивидуальность, свой талант, он теперь не встретится с собой, если не начнёт свой рост в сознании, свое самопознание. Вот так теряется каждый ребёнок, потому что он мог бы совершенно мягко развиваться и раскрывать свой собственный потенциал, то, что так необходимо человечеству, но он не может этого сделать, потому что ребёнку не дают возможность развиваться согласно своей природе.

Мозг человеческий, это научный факт, может вместить в себя все библиотеки мира, это не проблема для ума. И все научные умы трудятся над тем, чтобы ум ребёнка упаковать информацией так, чтобы ни один компьютер с ним не сравнился. Ценится память. Человек ценится по памяти, он не ценится по уникальности, по индивидуальности, по своей собственной неповторимой комбинации, как личность, как будущее человечества. Он ценится и оценивается просто по своей памяти. Если мы сдаём экзамен, то просто оценивают нашу память, а то, что сейчас мы выйдем и всё забудем - это ерунда.

Лицемерие заключается в том, что нам ставят оценку за то, сколько мы просидели, сколько мы заучили - это очень импонирует преподавателю, потому что его предмет выучен, и он с благодарностью ставит нам пятерку за нашу память. А память наша ничего не стоит, потому что таким подходом перекрывается дорога к нашей уникальности, нашему развитию, нашему видению сути жизни, целостности, нашей чувствительности и человек прикалывается к стенке, как бабочка, в самом начале.

Теперь он будет бежать за толпой, чтобы не отстать, думать о том, как он блистательно осуществит себя в мире, проявляя амбицию, тщеславие, но все это будет являться компенсацией на его ущербность.

Человек, ребёнок, который развивается согласно самому себе, будет осуществлён особым способом, согласно собственной природе. Это станет его удовлетворением, он станет самой удовлетворённостью. На земле нет удовлетворенных людей только потому, что, сколько бы человек ни трудился и как бы он ни использовал свои мозги, это не затрагивает его сердце, его суть.

Искажение начинается очень рано. Взгляд ребенка поворачивают так, чтобы он сравнивал, чтобы можно было им манипулировать, чтобы он жил всё время в страхе. Возникает неполноценность, а неполноценность - это страх, страх сделать что-нибудь не так, это неуверенность в себе, это робость, это смущение, это постоянная проверка, так ли мы одеты, так ли мы выглядим. Вся индустрия работает на человека, потому что у него существует неполноценность - если ты неполноценен, то для того, чтобы компенсировать свою неполноценность у тебя должно быть десять тысяч долларов, пятьдесят тысяч долларов, колье, машина, и не простая, а именно вот такая, яхта - вот так создаётся полноценность.

На самом деле речь должна вестись не о полноценности, а о целостности. Нет полноценности, полноценность - это претензия. Есть целостность человека, и человек обязательно станет целостным на земле, если не сломать его в самом начале, если этот бутон не взять и не сжать в своей собственной руке. Но тогда к детям нужно будет подходить с любовью, тогда на самом деле придется любить детей, не заботиться лишь о том, как их накормить, как их одеть и обуть - их надо будет любить. Их надо будет наблюдать, быть осознанным, внимательным, направлять их движения, показывать направление. И даже не показывать, а идти следом и поправлять, но тогда мы обязательно должны быть осознанны.

Если из целого выбирается лишь фрагмент, то целое пропадает и упускается. Не живя в целостности, живя только на фрагменте, мы отказываемся от своей судьбы и стараемся найти утешение, бегая к гадалкам, астрологам, чтобы у них узнать о своей судьбе. Мы ждем, чтобы нас утешили, сообщив, что на следующем перекрестке нас ждут удача, деньги и большая любовь, не понимая, что судьба наша - это целостность. Именно целостность позволяет человеку осуществить собственное предназначение на земле.

Компенсация

Компенсация возникает, когда есть подавление неосознаваемых желаний, импульсов, порывов. Человек не понимая себя, не понимая своей природы, хочет всегда быть хорошим, правильным и начинает подавлять то, что он считает неприличным, постыдным, некрасивым. Он без понимания подавляет часть себя и культивирует то, что ему кажется достойным внимания окружающих. Когда есть подавление, возникает компенсация.

Человек хотел быть добрым, щедрым, он развивал эти качества, у него это даже получалось - его компенсацией будет жадность. Другой старался экономить, лишнего не тратить, урезал свои желания – в качестве компенсации он будет излишне тратить деньги. Если кто-то подавлял сексуальную энергию – он станет одержим сексом. Где бы человек не исказил свою энергию, то есть, если он не занимался тем, чем хотел - он станет одержим именно этим. Осознает ли человек то, что искажает свою энергию или не осознает, позволяет ли проявиться компенсации или не позволяет - она исподволь все равно проникает в его поведение, в его фантазии, в его разговоры.

Поэтому основная задача человека - это быть тем, кем он есть, встретиться с самим собой. Если существует подавление, значит обязательно будет возникать компенсация. И человек может наблюдать, как работает этот механизм. Будучи к себе внимательным он может увидеть, что если он чего-то боялся, что-то не хотел делать, что-то избегал, подавлял, то в следующем моменте он обязательно будет делать что-то противоположное. И так из одной крайней точки в другую.

Если человек окончательно подавленный, урезанный в своей энергии, тогда он, практически парализован в своих желаниях, в жизни - он «мертв». Если у него есть только подавление, без компенсационной части – он «умер» ровно настолько, насколько у него нет компенсации. Потому что компенсация – это показатель живости. Она не против, она говорит о том, что человек еще живой, что он еще можете выйти из своей ограниченности и замкнутости, что он еще не весь психический процесс жестко контролирует, и поэтому у него возникают компенсационные вещи. Если же подавление своих порывов, импульсов, желаний «капитальное», то человек «умирает» раньше смерти, он становится мертвым еще при жизни…

Компенсация – это живость, это показатель, что сколько бы человек ни урезал себя, у него еще есть живая энергия, которая не будет находиться в таком подавленном состоянии, а будет вырываться из-под контроля и заставлять его делать такие вещи, которые он никогда бы не согласился сделать добровольно. Эта живая энергия заставляет его жить, и компенсация – это только показатель живости, показатель того, что не вся энергия подвержена контролированию.

На любое искажение или подавление энергии всегда будет компенсация. И, если наблюдать свои подавления и компенсаторные проявления, то можно увидеть целостную картину. Компенсация – это баланс.

Идея перфекционизма

Идея перфекционизма - это совершенно изумительная, отточенная идея о том, какими мы должны быть в идеале. Когда человек имеет такую идею и при этом знает, что этому идеалу не соответствует, внутри него происходит расщепление - он не хочет быть тем, кем является в данный момент. Он сам себя не устраивает и поэтому контролирует себя и свои действия, постоянно сверяя их с собственным идеалом, и от этого, буквально, разрывается на части. У него не прекращаются самодиверсии, он становится полипсихичным и, практически, сходит с ума от недовольства собой. Внутри него разгорается гражданская война.

Когда человек не может быть таким, какой он есть, когда он себя не принимает, то искусственно создает другую личность, абсолютно другую, и проявляет ее в мире. Именно поэтому люди так гордятся тем, что они собой представляют в социуме, например, они известные художники, артисты, музыканты, бизнесмены... Крайняя степень такого раскола - деперсонализация.

Мы не можем предстать в том виде, в котором существуем - нам нужны маски. Одев их, мы попадаем в чудесную галлюцинацию, в самообман. Теперь то, кем мы являемся, нас совершенно не волнует, мы это подавляем и, выходя на улицу, во внешний мир, начинаем играть спектакль, чтобы, не дай бог, нас никто не разоблачил. Мы делаем то же, что и актеры в театре, отличие лишь в том, что сцена - это маленький театр, а жизнь - большой. Как сказал Шекспир: «Весь мир - театр, а люди в нём актёры».

Мы не слышим то, что было в нас от природы, а сразу становимся на беговую дорожку и начинаем бежать от самих себя. Нам кажется, что все вокруг такие умные, такие незаурядные, такие красивые, а мы хуже всех. И мы знаем, что должны скрывать от них свою истинную суть. Поэтому мы натягиваем маски, поэтому у нас самодиверсии, поэтому стремление к перфекционизму.

Но это всего лишь идея. Если мы каждый день, глядя на себя, будем сверяться со своей идеей о себе, то будем ненавидеть и презирать себя. Нам понадобится еще больше макияжа и раскраски для того, чтобы другие не обнаружили наше ничтожество, нашу неумелость и несостоятельность. Мы выходим в мир во всеоружии, то есть, в полной закрытости. Но никто этого не замечает, потому что другие поступают точно так же. Но когда коснется того, из чего состоит наша жизнь - счастья, любви, - мы будем тосковать, мы будем мечтать об отношениях, о сердечной радости, о том, чтобы с нами случилась близость, чтобы мы отогрелись. Однако, мечтая, бредя о любви, мы не сможем никого подпустить к себе близко.

Воспитание человека сориентировано на амбицию, тщеславие и честолюбие. Как только он приходит в этот мир, ему сразу дают план, карту, по которой он должен осуществлять себя в жизни. Он еще не осознал, кем он хочет стать, что принесет ему радость, что сделает его удовлетворенным, как его тут же программируют. Получив такой план, он уже не сможет прожить собственную жизнь. Это будет любая жизнь, но не его. Он никогда не заиграет всеми цветами радуги, он никогда не станет незаурядным и непосредственным, возможно, он будет великим и известным, но его сердце будет мертвым.

Люди рождаются разными. Каждый человек уникален. Мы не должны сравнивать себя ни с кем. Мы уникальны, такие, какие мы есть. Но мы себя не устраиваем, потому что у нас есть совершенная, отточенная идея о том, какими мы должны быть. Но тогда наша жизнь так и не исполнится, потому что мы потеряемся еще с самого начала. Мы будем жить с закрытыми глазами, постоянно отворачиваясь от себя, оставаясь недовольными собой, и при этом будем мечтать об успехе и вере в себя. Однако, это несовместимые понятия.

Поэтому, прежде всего, нам надо отучиться наносить себе урон. Когда мы видим, что мы трусливые, робкие и неуверенные - на то есть свои причины, и нам надо принять это. А когда мы принимаем то, что есть, с нами что-то начинает происходить, мы начинаем преображаться. Вера в себя приходит к человеку, который стал целостным, однажды сказав себе: "Я принимаю себя таким, какой я есть". Такой человек больше ничего в жизни не отвергает. А если жить, ничего не отвергая, тогда придется жить просто, спонтанно и естественно. И получить собственное, неповторимое направление в жизни.

Зависть

Зависть – это сравнение себя с другими, признавая, что они являются в жизни победителями, а мы - проигравшими. От этого мы поражены в самое сердце. По сути, в этот момент у нас «отказывает» здравый смысл, мы не собираемся жить своей жизнью, и не проявляем уважения к своей природе.

Зависть - это душевная болезнь. Когда бы мы ни взялись проводить параллель своей жизни с жизнью другого человека, то будем побеждены, распластаны и никогда не сможем стоять в полный рост, потому что в зависти это просто невозможно. У нас есть только наша энергия, мы можем ее развить, а можем и не развивать. Причем тут другой? Другой, он и есть другой, с самого рождения. У него другой потенциал, другие возможности, деньги, комплекция и т.д. Но на этом сравнении строятся целые индустрии, а у человека возникают все виды невроза. Нас эксплуатируют, показывая нам, что такие, как есть, мы несовершенны. У нас несовершенная фигура, одежда, здоровье, у нас кариес, перхоть, целлюлит и т.д. Мы не в чем не совершенны. Но мы и не должны быть совершенными. Мы должны быть собой.

А наш общий, психологический «бзик», в полном смысле этого слова, заключается в том, что мы хотим быть не тем, кто мы есть. И мы сходим с ума, растрачивая свою собственную энергию на сравнение, растравливая и поражая самого себя стрелами недовольства, самодиверсий, ненависти к себе за то, что мы не такие, как другие. Но, по сути, мы даже и не видим другого человека. Мы выбираем лишь его фрагменты: ноги, волосы, лицо, деньги, одежду, машину. Завидуя, мы мысленно натягиваем, цепляем на себя какие-то детали, отсекая их от жизни другого человека в целом.

Разумность заключается в том, что даже если мы хотим сравнить себя с другим, то нужно знать о человеке все, начиная с его рождения, и до момента, когда мы начинаем себя с ним сравнивать. То есть, всю его жизнь, все, что он получил, какой ценой, все, что с ним происходит – взять целое полотно его жизни. И даже в этом случае мы ничего не будем знать – ни человека, ни его жизнь, ни то, что случилось или случится с ним. Сегодня он может быть на гребне волны, а завтра уже нет. Жизнь непредсказуема.

Но мы выбираем детали, самые лучшие детали жизни другого человека, и сравниваем с собой, тем самым, нанося удары по самому себе, разрушая веру в себя и подтачивая свои же силы, а потом жалуемся на судьбу. И это при полном здравии ума. Если нас учат логике, то даже простая логика подразумевает, что «мы» - это «мы», а «другой» - это «другой». Это ясно даже чисто логически.

Но мы этого не слышим. Вся образовательная система построена на соревновательности. Знамя соревновательности подхвачено с самого рождения, когда одних детей начинают сравнивать с другими – кто-то лучше учится, кто-то лучше кушает, у кого-то лучше зубы, оценки, все, что угодно, но лучше. Так работает наш ум – он все разделяет на «лучшее» и «худшее». Как он это определяет? Он просто берет какую-то часть, фрагмент из целого, и делает выводы. Наш ум - великий делитель, он делит все.

Поэтому, что бы мы ни услышали и ни увидели в самих себе, мы должны знать, что это всего лишь часть, фрагмент целого. Но этот фрагмент мы принимаем за целое. И самопознание необходимо для того, чтобы постепенно узнавать фрагмент как фрагмент, понимать истинную причину, мотивацию того, что с нами происходит, и создавать в себе единство, чтобы видеть себя, жизнь и других людей во всей целостности.

Зависимость от оценки

Мы зависим от оценки других людей. Когда нас оценивают хорошо, мы возносимся, становимся большими, красивыми, умными, мы приняты собой, потому что судим о себе с чужих слов. А когда нас чернят, говоря, что мы плохие, нехорошие, топают на нас ногой, покрикивают – немедленно возникает испуг и наше «я» внутренне сотрясается. Оказывается, мы не соответствуем чьим-то представлениям.

Однажды замечательно сказал по этому поводу Маяковский: «Я не целковый, чтобы всем нравиться». Человек не рожден, для того чтобы всем нравиться, главное, чтобы он нравился самому себе. Когда вопрос так не стоит, еще ничего для себя не сделав, не осознав себя, мы очень рано бросаемся в объятия другого и немедленно теряемся в этих объятиях.

Любовь. Другой говорит: «Как ты хороша! Как ты хорош!» И наша жизнь начинает приобретать яркие краски. Стоит нам услышать «хорошо» в свой адрес, и мы на этом не останавливаемся. На следующий день, если другой сказал один раз «хорошо», он должен будет сказать нам два раза «хорошо», потом три... В уме не рождается понимание, что все имеет две стороны. Если нам говорят «хорошо», вопрос в том, когда другой выведет вторую часть. Обязательно, в следующий раз, или через раз, или через десять раз, все равно нам будет показана вторая часть. Там, где «хорошо», там, где восторг, там прячется и вторая часть. Находясь в восторженности, мы не подозреваем об этом, и как бабочки летим на огонь этого «хорошо».

После «хорошо» приходит «плохо». Никто так не ссорится, как влюбленные, как возлюбленные, те, кто так много обещал друг другу. Когда достигается пик восторга, мужчина восхищается женщиной, женщина восхищается мужчиной, теперь они должны осуществить свою жизнь за счет друг друга, они должны поддержать этот восторг, они должны прожить всю жизнь вместе и умереть в один день. И вдруг, спустя какое-то время, они видят, что все не так. Не так, как они себе представляли. Начинаются мучения.

Нам сказали «плохо», и мы уже не такие: нас не хвалят, нас не любят, нами не интересуются и так далее. Если мы не знаем ничего о себе, то слова другого о нас – это вся наша жизнь. Просто слова другого. Мы ничего не видим за словами. Он говорит «хорошо» – и полет, он говорит «плохо» – мы летим в бездну и разбиваемся. Все зависит от другого, если мы являемся незнакомцами для самих себя.

Подростки особенно нуждаются в помощи, когда к ним приходит первая любовь, первая любовная лихорадка, и они не знают, на каком свете находятся. Им нужно понимание, чтобы они не теряли самих себя, потому что впоследствии, неудачи первой любви являются поводом для многих, взрослых уже людей – не любить, никогда не вступать в глубокие отношения, никогда не быть глубоко в сексе.

В жизни все происходит не так, как представляется в уме человека. В результате, урон наносится немедленно, с первой же неудачной, несостоявшейся любовью: поцарапанное, побитое эго, потрясение, потому что получилось не так, как ожидалось. Последствия этого иногда растягиваются на всю жизнь. Человек от боли, от страха, оттого, что потерпел такое фиаско, больше не вступает в глубокие отношения. Его психическая самозащита работает таким способом, что в любви он движется, чуть ли не по-пластунски, исподтишка, заглядывая и так, и этак, измеряя и соизмеряя - ему кажется, что еще раз такой боли он не вынесет.

Когда человек учится осознавать себя, он остается во внимании к себе, он проходит через первую любовь, через боль разрушающихся проекций, и многое открывается перед ним. Он видит, что первое, из-за чего болеет человек – это не душевная боль, а боль, связанная с разрушением проекций.

Человек приходит в жизнь, и в его представлении ему обещано счастье на все оставшиеся годы. Он даже не подозревает, через что ему придется пройти, сколько потерять, сколько найти, какое видение ему понадобится для того, чтобы прожить свою собственную жизнь. Он не подозревает, не представляет, и с детства пытается вписаться в огромность жизни с уже готовым обещанием самому себе, что все будет хорошо. И вдруг - крушение.

Главным для человека всегда будут отношения с другими людьми. Но живые отношения не строятся по заранее заказанному проекту, результат будет одним и тем же: фрустрация и разочарование по поводу встречи.

Есть расхожее мнение: самые счастливые любовники те, которые не встретились. Разочарование можно скрыть от себя, подавив в подсознание, а можно признать, что оно есть, и жить с ним. Тогда двери для нас не закрываются, мы сможем выйти из этих отношений, мы будем открыты для новых встреч, для новых отношений. В противном случае двери закрываются, и мужчина с женщиной просто влачат существование.

Истинное счастье – это когда мы не упускаем жизнь, а идем вместе с ней, не закрывая глаза, а, значит, обучаемся видеть реальность и жить с реальностью. Это – взрослая жизнь.

Утешение

Утешение - это форма успокоения себя.

Внутренне каждый знает несоответствие между тем, что мы хотим в идеале и тем, что получается в реальности. Когда у нас нет любви, секса - мы сетуем, появились любовные отношения - спустя короткое время мы сетуем вновь. Сначала мы возбуждаемся, воодушевляемся от радости встречи, но потом начинаем подсознательно отмечать все проявления другого человека, которые нас не устраивают.

Как это происходит? Мы хотели любви и вот мы её встретили… Теперь наш ум, наше подсознание начинает фиксировать как плюсы, так и "промахи" нашего возлюбленного или возлюбленной - "он не принес цветы на свидание" или "она опоздала на полчаса", и так далее. Мы хотели дружить, любить, строить семью, иметь детей, но сразу же, как только вошли в отношения, начинаем собирать компромат на другого человека, фиксируя все моменты несоответствия нашему идеалу.

Этот компромат лежит в кладовой нашего подсознания на тот случай, если возникнет ссора и нам придется защищаться от другого. И он в свою очередь собирает компромат на нас. Всё это происходит, потому что мы имеем дело не с реальным человеком, а с образом - нашей идеей о том, каким в совершенстве должен быть этот человека во взаимоотношениях с нами. Естественно возникают трения, разногласия, конфликты, и здесь приходит утешительность ума.

Когда психологическая боль от разрушения наших идей и представлений достигает пика, входит утешение ума, которое не позволяет нам пережить страдание в своей полноте. Если б мы могли во всей полноте пережить страдание, произошел бы катарсис - очищение души через страдание, и переживание достигло бы глубин нашего сознания, нашей сущности. Когда переживание душевной боли нас пронзает насквозь, рождается понимание.

Открыто пройдя хоть раз через боль страдания, мы больше не будем закрываться от боли, а это значит, что мы останемся открытыми для любви. Проходя через душевную боль, мы становимся взрослыми. Мы становимся способными к жизни, обучаемся выходить из отношений и строить новые, познаем себя и другого во взаимоотношениях - в нас все для этого есть. Но ум старается не допускать боли - как только мы видим в наших отношениях обман, ложь, разочарование, мы закрываемся, успокаивая себя будущим. Входит утешение - "а завтра будет лучше, он мне позвонит" или "завтра она скажет, что любит меня", и тому подобное. Что происходит при этом? Боль подавляется и остается поверхностной, отчего мы сами остаемся на поверхности взаимоотношений, потому мгновенно пришедшее утешение, позволяет избегать боли.

Если нам больно - необходимо пережить боль, иначе мы теряем возможность встретиться с жизнью, встретится с любовью. Душевная боль очищает нас, она поднимает нас на ноги, пробуждая такие возможности, о которых мы даже не подозревали, находясь в механичности ума.

Утешение не позволяет человеку стать взрослым. Он может до старости, до последнего своего часа оставаться инфантильным, поверхностным человеком, потому что благодаря утешению у него создается идея, что он знает все, что с ним будет в жизни. В реальности все случается по-другому: он, испытывая разочарование, фрустрацию, подавляет боль в подсознание и с помощью утешения создает видимость знания того, что с ним будет дальше. Впоследствии эта картина повторяется до бесконечности.

Утешение помогает нам создавать видимость знания себя и другого. Есть субъективная идея о себе как о человеке добром, не завистливом, бесхитростном, прямодушном, говорящем прямо, в глаза. То, что нам кажется негативным в нас, подавляется в подсознание. И через замутнённую призму идеи о себе, мы смотрим на другого человека и не понимаем, что другой - совершенно другой. Но все, что мы видим в другом человеке, мы видим через себя - мы не можем увидеть больше того, что есть в нас самих. Все, что есть в нас, мы и будем видеть в другом человеке, это является нашим же отражением.

Каждый раз, переживая фрустрацию, переживая поражение в отношениях, мы подвергаем сомнению всё что угодно, кроме идеи о себе, то есть собственное эго, из-за чего не можем исследовать глубины своего сознания, механизмы работы своего ума. Но без этого мы остаемся в темноте и невежестве по отношению к себе и другим, потому что нам необходимо исследовать одно-единственное место на земле, где и находятся все ответы - это наш внутренний мир.

Комплекс жертвы

Комплекс жертвы – это комплекс служения. Всё начинается со стремления стать добродетельным, добропорядочным и получить признание от людей, чтобы они оценили. Это тонкое эго, претензия эго на святость, быть самым лучшим, лучшим из лучших.

Если это мать, то она начинает изо всех сил любить своих детей. Как может любить человек, который не понимает себя? Это невозможно. Значит, это выражается в виде заботы, в виде внимания. Все, что делает человек с комплексом жертвы, обязательно взвешивается. Все подсчитывается: сколько отдано времени, сколько здоровья, сколько сил, сколько жизни, чем она пожертвовала ради детей, ради мужа, ради работы, ради сотрудников. При этом она контролирует, как к ней относятся.

Комплекс жертвы - это тотальная зависимость от других и одновременно демонстративная форма показа своей независимости от них. Требование, чтобы все понимали, что они от неё или от него зависят: «Сколько я для вас сделал!». Это либо подчёркивание - демонстративная форма, либо покорность - подавленная форма, которая периодически в истерической форме начинает требовать: «Я на вас потратила всю жизнь, я упустила своё замужество, личную жизнь, вы выросли, не оценили мою жертву вам!» и так далее.

Она требует компенсации за всё, но ее иллюзии разрушаются. Все проекции человека с комплексом жертвы разрушаются, и все их разрушают. Проходя, ненароком, люди, не подозревая, разрушают проекции этого человека. И человек впадает в депрессию, в отчаяние. Фрустрация. Разочарование. Обманут самой жизнью. И опять он латает то, что разрушено, всегда заново, и всё больше и больше становится демонстративным, показывая: «Да если бы не я, вы бы не нашли даже, где стоит тарелка! Вы бы не отрыли холодильник, и даже не знали бы, что там стоит еда! Я не спала всю ночь, я для вас готовила! Я не спала всю ночь, я за вас переживала!».

То есть, этот человек превращает свою жизнь и жизнь других в ад. Все, кто окружает человека с комплексом жертвы, страдают виной. Колоссальной виной, активно работающим комплексом вины на уровне подсознания. Они начинают избегать этого человека, они начинают прятаться от него, сводя отношения к минимуму. Человек с комплексом жертвы болеет душой, он разочарован, он требует исполнения долга по отношению к себе. Окружающие знают, что долг надо выполнять, и они выполняют свой долг, но человек, страдающий комплексом жертвы, не может ни насытиться, ни поблагодарить. Он этого не умеет, он только требует и требует, потому что всю жизнь накапливал на уровне подсознания свой вклад - он никогда ни одного жеста не сделал бесплатно, в надежде, что рано или поздно ему все оплатится, и если он что-либо делает, то все это оценят.

Таким образом, он пытается купить любовь другого человека, внимание к себе. Зачем такая жертва, зачем такая покупка любви и отношений? Ущербность этого человека такова, что он не верит, что можно что-либо получить от жизни, если не требовать - внимание, секс, любовь, отношения, благодарность. То есть, изначально его отношение к жизни, к человеку, к детям, к окружающим извращено, потому что он начал жить для того, чтобы все в нём нуждались. Он сделал всех зависимыми от себя, чтобы они ценили его и понимали, что без него обойтись невозможно.

Страх перед резкостью других

Страх перед резкостью других – это страх перед недетерминированностью, непредсказуемостью других. Он существует у людей, которые привыкли жить в стереотипах ума, то есть их ум заранее четко рассчитывает, что и как он будет говорить другому человеку - играя голосом, эмоциями, чувствами на «эрогенных зонах» другого.

Делая все это, он надеется получить определенный отклик - то есть, показывая свое расположение, вызвать расположение другого. Другой может не принять эту игру - он может оказаться прямодушным, открытым, естественным человеком, он может ответить резко, совершенно не так, как мы предполагали, когда задавали тон.

Практически каждому, с кем мы общаемся, мы задаем тон. Мы начинаем говорить совершенно механично, из заранее заданного шаблона, предлагая другому подхватить нашу тональность и общаться с нами в заранее заданном ключе. По сути, мы не присутствуем в разговоре, мы неосознанны. И вдруг кто-то, не обращая внимание на нашу тональность, начинает свою «песню», начинает сам задавать тон в разговоре, причем, он может делать это резко - он недетерминирован. От недетерминированности в уме наступает шок, потому что был расчет, а за расчетом оказался просчет. Мы рассчитывали на одну реакцию, а получили другую.

В такой ситуации ум не может двигаться, он не знает, куда идти. Когда в нашем уме задана определенная программа и мы идём хожеными тропами, желая получить тот результат, который мы себе наметили, то от недетерминированности, которую проявляет другой человек, наш ум оказывается в тупике, в расщепленном состоянии. Он не знает, куда ему двигаться, что ему делать, он не знает плохо это или хорошо. Это говорит лишь о том, что в нас нет спонтанности, нет отклика, нет естественности – мы подошли к ситуации с заранее заданными заготовками.

Теперь, когда наши проекции оказались разрушенными, мы будем охаивать этого человека, рассказывая какой он не такой и что он с нами такое сделал – ведь мы совсем не это имели в виду! Нам придется приводить себя в чувства, потому что мы потерпели крах, как будто нам был нанесен удар. Удар кто-то наносил? Нет. Просто за расчетом везде скрывается просчет.

Люди страдают тревожной мнительностью. Они все время тревожатся, как им сделать следующий шаг, куда поставить ногу, и поставить так, чтобы с ними не случилось ничего такого, что они не могли бы предугадать, чтобы все было гладкими, без всяких шероховатостей, чтобы никто не нарушил их покой. Такие люди застегнуты внутри самих себя, они живут в футляре и совершенно не переносят людей непредсказуемых, недетерминированных. Для них это - как гром среди ясного неба.

Недетерминированность – это шанс пробуждения нашей осознанности. Естественная жизнь подразумевает, что мы являемся собой, и другой тоже может являться собой при нас. Тогда есть наше благоухание, есть наша атмосфера, только наша, тогда она неповторима. В ней что-то присутствует от нашей подлинности и тогда в нашей жизни может произойти что-то настоящее

Страх перед тем, кто нас желает

Когда мы желаем другого, или другой желает нас – мы испытывает колоссальное возбуждение. В нашу жизнь приходит надежда. Мы загадывали – как другой полюбит нас, как он нас примет, обнимет, обрадует, какую радость мы будем получать от общения с ним, как сбудутся наши мечты и какое блаженство мы будем испытывать. Все это мы ищем через другого.

И когда, мечтая о другом, желая другого и питая все виды надежд, мы наконец-то встречаем его, нас как будто обдает кипятком - мы пугаемся. В нас тут же что-то захлопывается, что-то закрывается, - а вдруг на самом деле это не тот человек, которого мы так желали, на которого мы так надеялись. Одновременно мы начинаем бояться, что стоит ему только подойти к нам, как он сразу же обнаружит всю нашу несостоятельность, откроет, что мы не соответствуем тому, что он желает. В результате люди закрываются, лязгают и отлетают друг от друга.

Нас гонит друг к другу нужда - во-первых мы биологически зависимы, биологически сексуальны, природа – диктатор, с ней не поспоришь. А, во-вторых, мы не знаем самих себя и идем к другому, чтобы узнать, увидеть себя в зеркалах других людей. И если мы хотим знать как обстоят дела на самом деле, встретиться с реальностью, мы должны идти как ученые – без предварительных заключений и выводов. Истинная встреча – это невинность, относительно другого, и относительно себя. Мы должны встречаться, и видеть то, что происходит - тогда есть обучение в жизни, есть понимание.

А мы через другого ищем удовольствие, ищем восторг, которого нет. Мы бы не стали все это искать, если бы все это было в нас самих. Нам не нужно было бы подтверждение со стороны других людей, если бы мы знали самих себя. Но мы получаем знание о себе через собственное отражение в глазах других, и мы ищем его. Один говорит, что любит, другой, что не любит, третий говорит, что презирает, четвертый, что не хочет. И все, что делает другой с нами, так или иначе, в нас отражается. Если мы готовы смотреть на то, что отражается в нас, то мы остаемся самими собой, познаем самих себя.

Если мы не готовы смотреть на то, что делает с нами другой, то наш уход от самого себя будет бесконечным. Мы постоянно будем бегать за тенью любви, идти на самообман, желать самообмана, но ни о какой любви здесь речь идти не будет, потому что на самом деле мы стремимся к самозабвению.

Если у нас нет самообмана, - у нас не будет страха перед другим. Мы позволяем себе быть такими, как есть, мы не украшаемся, и мы позволяем другому быть самим собой. И, в результате, мы всегда получим ответ, мы будем знать, что мы имеем в реальности. Зная реальность, мы будем знать и дальнейший шаг, мы сможем распорядиться своей жизнью совершенно правильно. Не выдумывая, не получая невроз, моральное поражение в своей жизни, а просто распорядиться в жизни тем, что есть, тем, чем мы обладаем.

Нам нужна реальность для того, чтобы знать, как обстоят наши дела, и наши взаимоотношения. Источник радости находится в нас самих, а не в другом. Зная это, мы сможем поддерживать свое собственное здоровье, свою собственную любовь, свой собственный интерес, разделяя его с другим столько, сколько он захочет. Он может не захотеть в следующий момент и мы не станем выдуривать у другого обман, чтобы он пообещал нам, что будет нас желать вечно. Наша жизнь становится движением, и мы перестаем бояться жить. А, если мы хотим жить в ограничениях, если мы хотим самообмана, то мы обязательно будем испытывать страх перед другими.

Если нам нужна правда, реальность того, что есть, то мы становимся этой реальностью сами. Мы становимся честными, искренними, прямодушными людьми, дорожа каждой встречей, всем тем, что с нами случается в жизни. Мы при этом создаем присутствие, и позволяем, что бы с нами ни случилось, увидеть все так, как оно есть.

Ожидание первого шага от другого

Ожидание первого шага от другого человека - это наша неспособность сделать первый шаг навстречу тому, кто нам нравится, с кем хотим сблизиться. Мы боимся выдать себя с головой, показав свое намерение, потому что у нас есть страх быть использованными - мы полагаем, что другой увидит в этом нашу слабость.

И тогда мы скрыто проводим свой мотив, чтобы не развенчали нашу тайну, чтобы другой не подумал, что он нам дорог и любим. При этом подавляются самые лучшие порывы нашей души, самое ценное, что есть в человеке, то, что может согреть нас, и дать возможность прожить нам собственную жизнь открыто.

Порывы нашей души неподконтрольны логике ума, они относятся к глубинным чувствам человека, к его сердечности, его сердцу. В порыве мы открываемся, обнажаемся. Но у нас есть страх перед обнаженностью - страх, что другой нас не поймет, осудит. Из-за этого порывы подавляются.

Подавляя душевные порывы, мы утрачиваем свою непосредственность. Речь о том, чтобы состояться как личность, уже не идет, подавление порывов делает нас внутренне посредственными. Мы начинаем бояться других людей, потому что они отражаются в нас гипертрофированно. Нам кажется, что по сравнению с нами они умеют выражать себя, они такие красивые, такие умные, сильные и могущественные. Они заполняют все наше существо, начинается контроль, тотальный контроль себя и других.

Теперь сделать первый шаг навстречу другому человеку уже не представляется возможным, мы парализованы внутренне, мы переполнены авторитетами других людей, которые стали для нас важнее нас самих и нашей жизни. И тогда у нас остается только надежда, что другой сделает первый шаг навстречу нам, что он зажжёт "зеленый огонек" в своих глазах, и этот зеленый огонек даст нам право на действия. Мы прочтем в его глазах, что теперь можем говорить о своих чувствах, о любви и красоте, о женитьбе или замужестве, говорить обо всем, что мы хотели сказать. Но нам обязательно нужно дать знак.

Особенно этим страдают мужчины, которые желают женщину в очень острой форме. Они пытаются это не показывать, происходит подавление секса, отчего эти мужчины становятся робкими. Они становятся робкими любовниками, а робость счастливой не бывает. Счастье - награда людям живущим открыто, потому что сама открытость и является наградой, она привносит совершенно иное качество в нашу жизнь.

В закрытости ума человек не способен первым шагнуть навстречу тому, кто его привлекает - он борется за идею о себе, каков он, и как он должен выглядеть в глазах другого. Он надеется, что другой выдаст свои чувства, и тогда можно будет "правильно" сориентироваться, сделать "правильное" выражение лица и сохранить идею о себе. В результате человек все больше и больше начинает зависеть от других, контролировать их, упуская при этом всё, чего он так ждет от жизни.

Неприступность

Неприступность – это закрытость. Неприступностью страдают чувствительные люди, очень чувствительные люди, которые жутко стремятся к отражению, к открытости. Такие люди очень нуждаются в других, в теплоте, они очень нуждаются в понимании. И от своей чувствительности, от боли, от уязвимости, от ранимости своей, от такого жуткого стремления к открытости и неверия, что это может случиться в их жизни - они окончательно закрываются и становятся неприступными.

Как только вы видите неприступного человека, знайте, что он «приступный». Он ждет, ждет сигнала, чтобы выйти на контакт. Потому что только очень чувствительные люди загоняют себя в такую камеру пыток – в неприступность. Эти люди, в силу своей сердечности и чувствительности очень восприимчивы. Они до невыносимости себя ограничивают в общении, потому что очень ранимы, а, по сути, всю жизнь стремятся именно к открытости, к близкому, проникновенному контакту. Для них – это воздух, для них это солнце, для них это вся жизнь. Но из-за этого ограничения, из-за страха перед болью, не найдя приятия и понимания у других, они не могут найти в жизни эту тропинку. Эту нить Ариадны – они закрываются в себе и становятся неприступными. Они не нашли открытость, поэтому они закрылись, они захлопнулись, они забаррикадировались, они сказали "нет и не надо, все покончено с этим, я не могу так жить, я не могу жить с болью, я не вижу выхода».

Неприступный человек испытывает настоящую нужду, жажду, и он не может найти эту тропинку к источнику. Поэтому неприступный человек – это человек, стремящийся именно под небо, ищущий живую жизнь. Когда видите неприступного человека, никогда не обращайте внимания на поверхностное, на его шипы, знайте, что это декорация. Такая неприступность только в силу того, что он очень страдал. Он ищет… ищет открытость. И он закрывается. Именно такие чувствительные люди закупоривают себя.

Жадность

Жадность – это неумение отпускать что-либо от себя, это состояние негармонии, неудовлетворенности и осуждение любых проявлений щедрости. Постоянный внутренний диссонанс порождает в таком человеке страх перед жизнью и желание иметь все больше и больше, для того, чтобы обеспечить себе психологическую безопасность. Он воспринимает жизнь как нечто враждебное, потому что она может ворваться, распахнуть окна, двери и унести все.

Нет гармонии, нет взаимодействия с собой, есть только страх перед жизнью и страх перед другими людьми. Жадный человек никогда не поверит в доброту и щедрость другого. Его стремление – деньги, они ставятся во главу угла и являются панацеей от всех видов несчастья, то есть, он считает, что денежные прививки – это и есть истинные прививки для счастья, для жизни, для творчества.

Жадность сопровождается абсолютной, доведенной до абсурда, нетерпимостью по отношению к другому человеку. Любое проявление другого встречается в штыки, поэтому жадный человек никогда ничего на себя не возьмет. Что бы он был интеллигентен и признал, что с ним что-то не так – ни в коем случае, для этого нужно быть глубоким человеком, а жадность – это не глубина.

Когда вы встречаете жадного человека, он говорит о своей доброте, он говорит о своей невероятной щедрости, так как очень заботливо поддерживает свою идею о себе. Вы еще ни о чем его не спросили, а он уже распевает на все лады о доброте, о щедрости, о том, сколько он тратит на дом, семью, друзей и так далее. Он может рассказать о том, сколько потратит на вас, если куда-нибудь с вами пойдет. Вы можете с ним пойти, но знайте, счет потом вам будет представлен - по полной программе.

Жадный человек во всем видит покушение на себя, это преследует его как тень, видится лишь темная сторона жизни, для него все смещено – все жадные. Как они могут быть добрыми? Значит, они притворяются, они лицемерят. Жадный не может видеть доброго – это исключено: если вы пришли к нему заняться сексом, то это из-за его денег, значит, вы покушаетесь на его деньги. Секс - это второе, а деньги - это первое. Что бы там ни было – сначала деньги, а потом все остальное. Полное недоверие, полная закрытость.

Жадность компенсационна. Человек какое-то время жаден, а потом срывается с цепи, и удержать его нельзя: он теряет, тратит, разбазаривает, проигрывает, у него крадут, и так далее - он становится инфернальным. То есть, он довел жадность до абсурда и подошел к крайней ее степени. Но человек не может жить в таком напряжении: как только жадность доходит до крайней степени, и дальше подсознание уже не может ее удерживать, происходит срыв, как запой у алкаша, и деньги его улетают. А потом, он опять начинает бороться за денежные знаки. Жадность - это болезнь, это сон души человека.

Поиск покровительства

Поиск покровительства – это поиск защищенности, психологической защищенности посредством идеи о каком-то сильном, властном, престижном, денежном человеке, который нас обеспечит и возьмет под покровительство. Сейчас это встречается сплошь и рядом. Это – спонсирование, материальное покровительство и т.д.

Это - наше скрытое желание, чтобы кто-то создал нам психологическую безопасность. Мы готовы принять психологическую безопасность из чужих рук, не понимая того, что обязательно появится вторая сторона монеты: кто бы ни оказывал нам покровительство (во власти, в престиже, в материальном смысле), он обязательно что-то потребует от нас. «Эго» никогда просто так ничего не делает. Мы должны будем с ним дружить, любить его и т.п. Всегда приходит вторая сторона.

И, когда мы ищем покровительство и нашли его, когда мы начинаем радоваться, то давайте посмотрим, чем это обернется. Давайте подождем и посмотрим, чем это обернется для нас. В состоянии ли мы будем оплатить это покровительство или нет? Обязательно что-то потребуется взамен.